Home
>
Archiv
>
KenFM International
>
Русский
>
Канцлер, дети и пытки | Бернхард Лойен

Канцлер, дети и пытки | Бернхард Лойен

Veröffentlicht am: 26. Januar 2021 | Anzahl Kommentare: noch keine

Комментарий Бернхарда Лойена

Во вторник этой недели, в 17:05 (1), канцлер попала в заголовки всех национальных газет из-за замечания, данного госпремьеру земли Мекленбург-Передняя Померания Мануэле Швезиг (СДПГ) во время перенесённой онлайн-встречи государственных премьеров (пункт повестки дня: раннее открытие школ и будущие правила удалённой работы).

Большинство процитировало только первую часть её раздражения. Всё предложение звучит так:

«Я не позволю, чтобы меня обвинили в том, что я мучаю детей или пренебрегаю правами рабочих».

Сейчас в стране возникают волнения, накаляются дискуссии, умы волнуются.

Ощущения. Нет, конечно, канцлер никогда не поставит в невыгодное положение самых младших, не накажет их, не подвергнет пыткам, в зависимости от определения, с учётом прошедших и предстоящих месяцев. Она проделала отличную работу, отнюдь не обременительное массовое вмешательство в молодое существование миллионов детей и молодых людей в этой стране.

Тем не менее, многие видят это уже совсем по-другому, и поэтому страница #merkelquaeltkinder в ужасном и теперь социально глубоко укоренившемся мире социальных медиа в прошлую среду быстро вызвало бурное возбуждение.

Мучает она детей в этой стране или нет? Мучение, по определению, означает боль. Боль – не просто внешняя боль, т.е. видимая рана, длительный отпечаток на ребенке, молодом человеке.

Мы должны, наконец, гораздо более динамично рассматривать и обсуждать внутренние травмы наших детей в так называемом «коронном кризисе». Увидеть раненые души и предоставить им защиту. Мы должны воздвигнуть надежный и ощутимый защитный экран над нынешними страданиями, которые это поколение, несомненно, возьмёт с собой в свою жизнь и которые будут продолжать оказывать решающее влияние на их индивидуальное развитие в течение десятилетий. Создать защитные пространства или открыть их снова.

Уже сейчас, по прошествии добрых двенадцати месяцев после начала этого эпохального социального кризиса, звучат пугающе много предупреждающих слов, которые, однако, едва ли доходят до общества, то есть в широкие массы.

В 2019 году число несовершеннолетних детей и подростков в семьях Германии составляло примерно 13,5 млн. человек. Страдания, существующие мучения маскируются ещё и тем, что для очень многих людей шокирующе высокая доля родителей не только спокойно переносят политически навязанные меры «Короны», но даже яростно и активно поддерживают их и прямо требуют их соблюдения.

Пример Берлина. Примечательно, что три крупные демонстрации в 2020 году явно не смогли оказать никакого влияния на политику Сената, не говоря уже о политике федерального правительства. Кто находился непосредственно на демонстрациях, в спокойствии и с интересом посмотрел на все плакаты, лозунги и дискуссии, сможет подтвердить, что надвигающаяся угроза благополучию ребёнка была тысячи раз тематизирована. Страх, опасение последствий политики «Короны» были выражены и донесены до дома Меркель. Побочные эффекты мер «Короны» были ясно и однозначно определены и показаны публично.

Берлинские политики полностью проигнорировали все предупреждения. Берлинская канцлерия через правительственных посредников Зойберта и Деммера настойчиво сообщала о своём непонимании. Хуже того, участников регулярно обвиняли в том, что они якобы используют детей в связи с так называемыми мифами о заговоре и запутанными мыслями (2). Честная и искренняя родительская забота была дискредитирована и высмеяна. К концу года кроме того всё больше обьявлена как серьёзное уголовное преступление. Ежедневная пресса и средства массовой информации GEZ активно содействовали тому, чтобы эта оценка широко и глубоко освещалась целевой аудиторией, состоящей из людей, принимающих «Корону» (3).

Тем более удивительным стало то, как быстро берлинский Сенат в начале года сдал свои позиции, когда была подана петиция заинтересованных учителей и родителей, которая не только сразу нашла положительный резонанс в средствах массовой информации, но и была очень быстро признана Сенатом как серьёзная и заслуживающая доверия критика.

Темой было открытие школ, объявленное Сенатом в начале нового года. Berliner Tagesspiegel сообщил дополнительно 07.01., цитата: «Игра в лотерею со здоровьем. Гнев, понимание, сомнение – такова реакция на открытие школ в Берлине» (4). Этот гнев был и продолжает быть выражен школьной администрацией и учителями. Они продолжают рассматривать учреждения как потенциальные места заражения, т.е. как опасные места.

В статье газеты Tagesspiegel руководитель одной из берлинских средних школ описывает типичную повседневную ситуацию, которая теперь при общей коронной истерии описывается как более недопустимая и неприемлемая. Цитата: В конце концов, ежедневная школьная жизнь состоит не только из уроков. Во время перерывов старшие ученики выходят на улицу, чтобы покурить и потусоваться. Соответственно, все правила, договоренности и положения о контроле за инфекцией регулярно и тщательно игнорируются в перерывах и за пределами школы: «Люди плюют друг другу под ноги, пьют из одной бутылки, смеются вместе, выдыхают дым друг другу в лицо, кричат друг на друга, ругаются друг с другом, вместе слушают музыку в машине и т.д. Конечно же, всё это без надоедливой маски».

Какая дерзость со стороны этих подростков, или даже к счастью нормальных, сложных и соответствующих возрасту учащихся. Проблема с ними в том, что они просто представляют «Старую Нормальность». В «Новой Нормальности» плевать друг другу под ноги, пить из одной бутылки, пускать дым друг другу в лицо, кричать друг на друга, драться друг с другом, вместе слушать музыку в машине – означает почти умышленное причинение телесных повреждений. Основная ответственность учителя в настоящее время означает пресечение подростковой гормональной радости жизни. Дисциплинировать определённых студентов. Разделить их друг от друга, и лучший способ сделать это – закрыть школы или держать их закрытыми. Социальное взаимодействие – неважно. Социальный контакт – неважен. Влюблённость – можно отложить. Протестировать свои границы – теперь тем более нельзя.

Потому многие учителя и родители рассматривают закрытие школы как надлежащую необходимость, и поэтому 08.01. было сообщено, что онлайн-петиция за короткий период времени получила более 29 000 подписей (5). Петиция имела название: «Никакого очного обучения в Берлине до тех пор, пока Ковид-19 не будет под контролем». В конце концов, 40000 подписей и даже 48 часов было достаточно, чтобы очень быстро произвести впечатление на Сенат и передумать. rbb24 также сообщил 08.01. Цитата: После массовой критики: Сенат откладывает открытие школы в Берлине на конец января (6). Петиция всё ещё находится в стадии рассмотрения, и в настоящее время её подписали почти 52000 человек (7).

Заинтересованный гражданин удивляется и извлекает урок. 40000 онлайн-протестующих против более чем миллиона участников демонстраций на улицах столицы 2020 года означают: успешные гражданские протесты против мер политики – 1:0 в пользу сторонников «Короны».

Давайте перейдем к печальной реальности. К фатальным побочным эффектам мер, принимаемых при режиме «Короны», для детей и молодежи. Как результат того, что случилось с миллионами семей по всей стране за последние несколько месяцев.

На пресс-конференции во вторник канцлер снова сформулировала причины продления блокировки. Она сказала, что нынешнее количество новых случаев инфицирования, а также ситуация в отделениях интенсивной терапии указывают на то, что суровые запреты, которые люди в Германии продолжают безмолвно терпеть и проводить в жизнь, начинают приносить свои плоды.

Нашла ли она что-нибудь сказать о положении детей? Нет (8). Федеральное правительство опубликовало решение видеоконференции сразу же в Интернете на десяти страницах в письменной форме. Есть ли там слово о положении детей? Да. Цитата: Работа учреждений по уходу за детьми и школ имеет первостепенное значение для образования детей и совместимости семьи и работы родителей. Закрытые школы и учреждения по уходу за детьми, приостановленное обязательное посещение или заочное обучение в школах на длительный период времени не пройдёт без негативных последствий для биографии образования и участия детей и молодежи в жизни общества (9).

То есть проблема выявлена. Но почему же не последовало немедленной реакции на эту проблему, т.е. почему не были незамедлительно приняты решения этой проблемы? Цитата из решения, пункт 5: Тем не менее, имеются серьёзные свидетельства того, что мутация B.1.1.7 вируса SARS-CoV2 также более широко распространяется среди детей и подростков, чем известный нам до сегодняшнего дня вирус. Поэтому необходимо продлить срок действия решения с 13 декабря 2020 года до 14 февраля, а также ввести ограничительные меры.

Значит, есть свидетельства. Маркус Сёдер объясняет впечатляющее незнание политики на пресс-конференции. Цитата: возможная мутация вируса опасна и распространяется быстрее. Предотвратить это может только сокращение контактов (10). Мы, граждане, снова получаем подтверждение – политики снова ничего точно не знают. Они подозревают, они догадываются. Они надеются, он предполагают. Они бродят по зарослям вирусного лабиринта.

Что говорят британские учёные на свидетельства немецкого правительства? Британская страница MedicalNewsToday подтвердила 12.01. этого года, что некоторые учёные высказали предположение, что дети имеют более высокую опасность заражения B.1.1.7, чем более ранним вариантом SARS-CoV-2. Однако до сих пор в научном сообществе нет единого мнения (11). В настоящее время данные неясны. Необходимы дальнейшие исследования.

Этот подход может продолжаться в течение нескольких месяцев. Если аргументы в пользу радикальных мер медленно теряются из-за простых сезонных вирусных явлений, политическое сообщество достаёт мутацию из научного волшебного ящика, и проблемы соответствующим образом переносятся из прежних старых в нынешние молодые группы риска. Как приятно для политики. Как смертельно для детей и молодежи.

В интервью 07.01. школьный психолог Уве Соннеборн предупреждает о последствиях блокады. Название статьи, цитата: «Школы на дистанционном обучении: многие ученики говорят, что они больше не могут… Поведенческие проблемы и риск самоубийства сильно возрастают» (12). Уве Зоннеборн является членом правления государственного объединения «Школьная психология» земли Северный Рейн-Вестфалия. Количество детей с психическими отклонениями чрезвычайно возросло. Предложения о суицидальных тенденциях в настоящее время являются большой темой – в том числе и среди школьных социальных работников.

Какие этому причины? Многим ученикам не хватает перспектив и безопасности, которые дают им школы. Они в какой-то момент сдаются и говорят: «Я больше не могу, я больше не хочу». Не стоит забывать, что речь также идёт об оценках и степенях. Потяну ли я школу? Будут ли оценки из дополнительных экзаменов (Notabitur) признаны? Могу я с ними поступить в университет? Многие молодые люди очень обеспокоены своим будущим.

Эти страхи переносятся в родительский дом, где они сталкиваются со страхами взрослых: родителей, родителями-одиночками, которые также парализованны страхами за будущее. В лучшем случае, неудовлетворительные и напряжённые для обеих сторон, они категорически избегают друг друга. Но остаются наедине со своими важными тревогами и страхами. Однако в обществе, которое всё больше характеризуется бедностью и отсутствием перспектив, настроения могут очень быстро меняться. Часто до насилия всего один шаг. Отец бьёт сына, дочь, может даже мать. Пострадавшая молодёжь бьёт младших братьев и сестёр.

Молодые люди чувствуют насилие в себе. Хотят избавиться от него, за пределами напряжения в четырёх стенах. Но спортивный клуб по политическим предписаниям должен быть закрыт. Кафе, ночной клуб, в качестве отвлекающего манёвра от повседневного стресса, в следствие банкротства закрылись. Своего рода наркотик – походы по магазинам – невозможны. Побег в мир кино невозможен. Späti как место встречи молодежи в настоящее время использовать запрещено. Офис общественного порядка преследует молодёжь и в парке. Жители сразу звонят в полицию. Собрания молодежи – запрещены. Парковки запрещены. Порочный круг. Как из него выйти? Последний шанс – самоубийство? Так ли надуманна, так ли преувеличена эта картина? Для очень многих родителей в этой стране из сфер зажиточной беспризорности, по-видимому, да.

А как выглядит картина для младших учеников? Каковы были последствия прошедшего года для этих детей? «Третьеклассники не умеют ни читать, ни знать буквы», – предсказал Бернд Зиггельков из берлинской организации по защите детей и молодежи «Die Arche» (Ковчег) в интервью в Süddeutscher (13). Это учреждение находится в так называемом проблемном районе. Он сказал, что домашнее обучение вообще не работает. Теория и практические проблемы, задуманные и постановленные в канцелярии канцлера. По Zoom, конечно. Проблемы? Огромное бессилие в семьях. Как говорит Сиггелков в интервью, богатые ли или бедные семьи – почти отовсюду слышно, что они не справляются. Зачем объяснять, когда человек, социальный работник, трезво подводит итоги катастрофической ситуации, переживаний, симптоматичных для миллионов детей и молодых людей. Германия 2021, цитата:

А дети, за которыми мы присматриваем в Ковчеге, то есть дети, находящиеся в социально неблагоприятном положении, чьи родители получают социальную помощь Hartz IV или, возможно, из семей мигрантов, в которых не говорят на немецком языке, плюс многочисленные дети одиноких родителей, словом, все те, кому до пандемии уже было тяжело: теперь их совсем списали со счетов.

У этих детей уже и до пандемии были трудности с поддержанием нормальной успеваемости в школе. Теперь они остались одни. Они дома и часто вообще не знают, что делать. Многие из них не имеют работающего интернета или даже ноутбука. Часто они вообще не контактируют со своими учителями. Теоретически, учителя должны бы звонить каждому ребенку каждый день и спрашивать, как идут дела. Однако в большинстве случаем, учителя не имели никакого контакта со своими учениками в течение шести недель.

Для многих учеников без уроков в школе вся повседневная структура рухнула. Мы имеем дело с детьми, которые частично слишком позно ложаться спать. Одна из наших учениц загружала фильмы на свой мобильный телефон в половине второго утра – с улицы. А потом, у нас много детей, которые просто сидят за компьютером и играют в азартные игры. Можно наблюдать настоящую игровую зависимость. Они больше не занимаются спортом, потому что нет спортивных уроков. Они едят не ту пищу, потому что школьные обеды отменили. Во время первой изоляции некоторые из наших детей набрали от десяти до двадцати килограммов.

Это событие, это настроение, эти неспекспективы оставят неизгладимый след на молодом поколении. Окрасят их жизни, их души. Придадут им форму. Никому нет дела до меня. Я наедине со своими тревогами и страхами. Первые саморазговоры, размышления, осознания. Смотри, чтобы ты сам справился. Помни об этом до конца своей жизни. Что такое доверие? Что такое безопасность?

Сейчас невероятно важный социальный контакт невозможен, запрещён. Чувство отчаяния, как суточная доза душевной боли. Как пытка? «Я не позволю обвинять меня в пытках детей!» – вырвалось у канцлера. Ну, по крайней мере, она своей политикой создает питательную среду для умственных лабиринтов.

В Дрездене выдётся Реестр Немецкого общества детской инфекции (DGPI). Все детские больницы страны добровольно сообщают о своих стационарных больных там, но это можно рассматривать как общенациональную инвентаризацию. Количество детей, госпитализированных с диагнозом коронавируса с начала пандемии в Германии, т.е. сообщенных в Дрездене, удивительно, учитывая бурную дискуссию, которая ведётся уже несколько месяцев о роли детей как носителей инфекции – 800. 800 из почти 14 миллионов детей и подростков в этой стране (14).

В обновлённом заявлении DGPI и Немецкого общества больничной гигиены (DGKH) от 18.01.2021 г. чётко указано (15), цитата:

Школы и детские сады имеют системное значение для детей и подростков, поскольку они в своей основе удовлетворяют их основные социальные и интеллектуальные потребности и решающим образом определяют их психосоциальное развитие.

Любое ограничение основных прав детей и подростков, которое налагается на них с целью получения внешней выгоды, требует строгого этического подхода и, прежде всего, научно обоснованного. Закрытие школы может быть только крайней мерой.

Существует ли в настоящее время конкретное, доказанное обоснование со стороны науки? Нет, есть предположения. Имеется ли элементарное препятствие миллионов детей и молодых людей в плане удовлетворения основных социальных и интеллектуальных потребностей чисто субъективными политическими мерами? Очевидно, да.

Как сообщается, по меньшей мере восемь премьер-министров призвали на этой неделе не продлевать сроки закрытия школ и детских садов, ссылаясь на прошлые и грядущие последствия для детей и семей (16). Кто отверг эти предостережения? «Я не позволю обвинять себя в пытках детей», – это может быть доказано чисто субъективным восприятием бездетной женщины.

Маркус Сёдер написал в твиттере 19 января, цитирую: «Lockdown продлён до 14 февраля: Мы не должны прекращать терапию слишком рано, иначе произойдёт обратный эффект» (17). О какой терапии он говорит. Может общество больно или вся страна больна? Продлённый период блокировки является для него терапевтической мерой? Предполагается, что терапия заживляет раны и восстанавливает.

В повседневной жизни так много моментов, которые сгорят в маленьких душах. В супермаркете, в метро маленькие дети окружены людьми в масках на лицах. Никаких выражений лица. Чему они учатся, когда видят это? Какой опыт приобретают?

В ноябре 2020 года федеральный министр образования Аня Карличек сообщила, что считает разумным, даже в начальных школах, общее обязательство носить маски в классе в период высокого уровня заражения, даже если ношение масок в течение дня, конечно же, раздражает. Раздражает? Больше приносит боль. Разговор, смех, мимика ограничено на этом столь элементарно важном этапе развития. Пожалуйста, снимайте маски только на короткое время, чтобы поесть и попить.

Маленькие дети растут с постоянным скептицизмом. Они наблюдают бесконтактное приветствие. Товарищеское отношение, физический контакт запрещён. По крайней мере, в повседневном восприятии сводится к минимуму. Каков эффект этой картины, этого опыта? Что закладывается в их души для последующих эмоциональных желаний и неуверенности?

Ангела Меркель безжалостно следует своей линии. Месяцами. В ближайшие годы и десятилетия её имя неизбежно будет звучать в связи со всеми последствиями. Однако в осуществлении её решений, в ущербе, страдании детей настоящего времени могут нести ответственность и другие стороны. По большей части страдающие от этой фатальной политики. Родители. Матери и отцы.