…на сцене Федерального конституционного суда.
Позиция Дианы Аман.
С 2004 года потерпевшие страдают от реформы социального государства, которая была введена под лозунгом “Харц-IV” в красно-зеленом правительстве Шредера и привела к массовому расширению сектора временной и низкой занятости. Соответственно, затронуты не только получатели пособий по программе “Харц-IV”, но и косвенно и зачастую бессознательно все работающие – по крайней мере, до среднего класса.
В соответствии с новой парадигмой “поощрения и требования”, людей необходимо теперь приучить к так называемой личной ответственности и вытеснить как можно быстрее из системы получения пособий обратно на рынок труда. В связи с этим возникла угроза не только аннулирования социальных пособий в случае необходимости, но и масштабных сокращений. Один миллион санкций в год, включая почти десять тысяч санкций, частично с отменой отопления и расходов на жилье. Эти положения о санкциях, которые юридически закреплены в социальном законодательстве в соответствии с §31 СГБII, после более чем 15-летней правоприменительной практики были, наконец, переданы на рассмотрение Федерального конституционного суда. И это только потому, что активисты боролись с неслыханной самоотверженностью против всех невзгод.
Поднятие занавеса!
То, что 5.11.19 было зачитано для общественности в решении по делу, содержало значительно более взрывоопасные формулировки, чем то, что „санкции частично являются неконституционными“, как они были в основном распространены в прессе. Таким образом, Харц-IV также ретроспективно воспроизводится средствами массовой информации и представляется, как если бы потребовалось внести лишь несколько незначительных изменений. В чтении санкции не только были объявлены частично неконституционными, но и в принципе подверглись полной критике! Серьезность противоречий с неконституционностью закона была четко определена: „Противоречило бы не поддающемуся релятивизации требованию неприкосновенности (человеческого достоинства, о.д.з.), если бы только был обеспечен минимум ниже того, что законодатель уже стандартизировал как минимум” (предельное число (Rn), текст постановления 119) и „с конституционной точки зрения достаточно важно, чтобы минимальный прожиточный минимум не опускался ниже уровня, предусмотренного Конституцией“. (пункт 122) В принципе, это также довольно просто.
Легко ответить, как можно сократить от минимума: вовсе не возможно! Минимум – это уже минимум.
Однако проблема заключается не в простой логике, а в обществе, настолько отравленном трудовой доктриной, что не хочет признавать тот факт, что государство всеобщего благосостояния обязано обеспечивать прожиточный минимум для каждого нуждающегося, даже если он сам виноват в его положении. Таким образом, Федеральный конституционный суд также должен заявить в своем решении: „Социальная государственная директива (….) возлагает на законодателя задачу по реальному обеспечению гуманного прожиточного минимума“. RN 118: Это право „принадлежит всем, практически недоступно (…) и не утрачено даже в результате якобы „недостойного“ поведения (…) в нем не может быть отказано даже тем, кто обвиняется в наиболее серьезных проступках. Принцип социального государства требует государственной предосторожности и заботы также и о тех, кто инвалид (….) по причине личной слабости или вины, недееспособности или социального неблагополучия“. (RN 120)
После таких четких слов дискуссия могла бы на самом деле закончиться. С этого момента каждый безработный имел бы право отказаться от плохой зарплаты и плохой работы. Здесь открылась дверь, чтобы войти в новую эру человеческого достоинства!
Но Федеральный конституционный суд снова захлопнул эту дверь – хотя в следующем и противоречит этим самому себе. Он не мог заставить себя в полном объеме понести последствия вытекающие из Основного закона.
Таким образом, он, наконец, ограничивает свое собственное суждение несколькими оправданиями, которые вытекают не из самой юрисдикции, а из социального и неолиберального консенсуса гласящего, что каждый должен сам обеспечивать свою жизнь и соглашаться на любую оплачиваемую работу. Таким образом, в конце концов, говорится: законодатель преследует законную цель в §31. (РН 13/) А именно, преодоление собственной потребности в помощи.
Каждый работающий налогоплательщик будет благодарен Федеральному конституционному суду за этот поворот в решении. Ведь кажется настолько простым и очевидным, что налоговое бремя населения должно быть облегчено и что претензии к социальному государству должны уступать индивидуальной ответственности. И поэтому и СПД, а именно Хубертус Хайль, и ХДС/ХДСУ с несколькими представителями, рады, что суд поддерживает их в основном условии, что им будет позволено требовать сотрудничества.
Таким образом, Федеральный конституционный суд отстает от своих собственных заявлений и, наконец, предоставляет законодателю 30% скидку от стандартной ставки. Хотя эти санкции по-прежнему обусловлены жесткими условиями, они, в конечном счете, допускаются в качестве законного средства оказания давления. „Уменьшение на 30% льгот, предусмотренных в §31 a (…), предусмотренных действующим стандартом, не вызывает возражений с конституционной точки зрения. (пункт 159) Однако только в том случае, если сокращения в большей степени зависят от усмотрения сотрудника центра занятости и повозможности не налагаются. До сих пор от коллег требовалось, чтобы санкции выполнялись решительно. Теперь они должны проверить, вызывает ли это особые трудности, выслушать пострадавшего устно (ранее этого было достаточно в письменном виде) и активно получить причину (ранее в этом не было необходимости). Санкции могут также более не применяться в течении трех месяцев, а должны быть отменены, если соответствующее лицо может доказать свое сотрудничество. При этом в большей степени учитывается ответственность соответствующего лица за то, чтобы он вновь отказался от применения санкций в целях поддержания прожиточного минимума во всей его полноте. Пока не ясно, что будет признано особыми трудностями.
Все дальнейшие санкции были публично отвергнуты судом и признаны необоснованными и несовместимыми с Основным законом. „Снижение на 60% льгот, предусмотренных соответствующим нормативным требованием, не совместимо с Основным законом (…) в этой серьезной сумме“. (пункт 189) Это, разумеется, в первую очередь относится к полной депривации. (предельный 201)
Даже срочность и серьезность нарушения прежней практики стала очевидной, когда Федеральный конституционный суд потребовал немедленного вступления поправки в силу. Пока закон не будет пересмотрен, будет применяться переходное положение, согласно которому все санкции, превышающие в настоящее время 30%, будут ограничены и новые санкции, превышающие 30%, налагаться не будут. Крайний срок принятия новых правил еще не установлен.
После оглашения приговора сложилось впечатление, что Федеральный конституционный суд ожидает от законодателя волшебное мастерство. Он хочет поддерживать их в базовом подходе к поощрению и предъявлению требований, но затем хотел бы знать, что эти средства ограничены. В крайнем случае, они остались с отшлифованным деревянным мечом в виде ограниченной 30% санкцией и таким образом искусно вышли из дела. Основное противоречие между требованием социального государства и желанием вытеснить людей из их системы пособий теперь остается на усмотрение законодателя.
С небольшой креативностью можно было бы теперь представить себе новый законопроект, который, например, повысил бы стандартную ставку в целом, а затем сократил бы ее до минимума с 30%, а не ниже нее, как раньше. Или можно рассмотреть выводы мотивационной психологии, согласно которым гораздо привлекательнее сохранить дополнительный доход вместо того, чтобы отказываться от него по большей части снова. Кроме того, можно было бы также считать, что заинтересованные лица компетентны лучше определять свой собственный жизненный путь и свои перспективы, чем незнакомый работник в центре занятости, и таким образом выделять субсидии, которые, по мнению заинтересованного лица, являются необходимыми. Это почти никогда не случается на практике! Вместо этого людей подвергают бессмысленным мерам, и специалист в области информационных технологий должен пройти базовый курс обучения работе на ПК.
Также можно было бы справедливо с некоторой долей здравого смысла утверждать, что, в отличие от вечной песни о нехватке специалистов, на миллионы людей, ищущих работу, приходятся только тысячи свободных мест, так что, тем не менее, приходится понимать, что некоторые из них всегда будут оставаться на этом пути в Иерусалим в рамках социальной системы. Даже бесконечно малое количество людей, которые действительно не хотят работать по какой-то причине, тогда могут быть терпимы. Это, безусловно, позволит сэкономить ресурсы. Тем самым это передается законодателю по пути следования. И до сих пор решение суда также является большим успехом для многих, и лучше, чем можно было ожидать. Это дало бы много хорошего потенциала.
Сколько страданий для народа можно было бы избежать за 15 лет, если бы правительство не дало вовлечь себя в такие неконстицуонные законы. Теперь помощь должна быть огромной!
Таким образом, человеческое достоинство и Основной закон недолгое время выступали на сцене Федерального конституционного суда. Мы должны напоминать им об этом снова и снова и снова и яро держаться за это. Ибо то, что осталось скрытым, все еще заслуживает резкой критики.
Занавес закрыт!
Федеральный конституционный суд сделал шпагат между Основным законом и преобладающим пониманием справедливости и, таким образом, сохранил напряженные отношения, которые будут продолжать развиваться в социальном плане.
Так и получилось, что и Катя Киппинг (Левые) приветствует это решение как качественный скачок, и в то же время министр труда и социальной защиты населения Хеиль (СПД) смотрит в будущее с большим удовольствием. Можно сказать, что в вынесеном решении есть что-то для каждого.
И самое главное, то, что не было публично зачитано,должно сделать федеральное правительство очень счастливым. Но никаких магических способностей не требуется!
Основная идея Федерального конституционного суда ясна: проводить более четкое различие между обращением с безработными, желающими работать и теми, кто не желают работать. Люди, желающие работать, теперь находятся под гораздо более высоким защитным мандатом со стороны государства, но люди, которые не желают работать, возможно, станут жертвами еще больших репрессий.
У законодателя осталось много возможностей тайно проказничать. Например, был включен ряд формулировок, которые наделяют законодателя сомнительными полномочиями по толкованию в его пользу:
С одной стороны, в принципе совместимо с Основным законом, обязывать людей к разумному участию. (пункт 138) Однако что именно есть разумно здесь не определено четко, а оставлено на усмотрение центров занятости. Поскольку „такие обязанности по Конституции не вызывают возражений, в частности, если они направлены непосредственно на достижение собственных доходов. Однако это также относится к обязанностям, выполнение которых не приносит прямого дохода, а косвенно связано с интеграцией в трудовую деятельность…“. (Rn141) Правда нет смысла в том, что Федеральный конституционный суд ограничивает чуть позже: „С другой стороны, было бы неконституционно с самого начала устанавливать требования участия, которые не подходят для возвращения людей хотя бы косвенно к оплачиваемой работе; обязательства по сотрудничеству не должны использоваться на практике и для патернализма, воспитания или улучшения“. (пункт 141) Но кто же сможет это так точно разграничивать? Служит ли эта мера, которая часто назначается для того, чтобы приучить заинтересованное лицо к обычной повседневной жизни или вставать рано, косвенной интеграции в трудовую жизнь, или это неприемлемая образовательная практика? Кто из сотрудников центра занятости может признать, что речь идет не о цели интеграции в трудовую жизнь?
Во-вторых, неясен пассаж о дополнительных пособиях в натуральной форме. Они явно критикуются в их нынешнем виде. Однако „конституционно (…) принцип, согласно которому законодатель предоставляет дополнительные льготы в натуральной форме (…), не может быть оспорен“. (Rn 196) Таким образом, это вновь открывает широкие возможности для любых продовольственных талонов или других форм притеснения.
Внезапно параграф, в котором допускается даже сокращение на 60%, полностью противоречит основному смыслу того, что было сказано до сих пор: “Если это (цель преодоления потребности в помощи) может быть обосновано, законодательная власть может также предусмотреть особенно суровые санкции для предотвращения повторного нарушения обязанностей в исключительных случаях”. (Rn 193) И невероятный отрывок можно найти в самом конце раздела Е, в котором все, что было сказано ранее, внезапно лопается как мыльный пузырь: из принципа подчинения государственной помощи суд вдруг делает вывод, что необоснованный отказ от оплачиваемой работы, положивший конец потребности в помощи, делает фактическую нуждаемость устаревшей! Согласно девизу: тот, кому предлагают работу, в принципе больше не будет рассматриваться как нуждающийся. А кто не нуждается в этом, то не имеет больше права на благосостояние социального государства. Поэтому: „Если такое реально обеспечивающее существование и (…) разумно приносящее доход занятие без уважительной причины (…) преднамеренно отвергается, (….) то полное лишение льгот должно быть оправданным“. (пункт 209) Аплодисменты наиболее замечательному, творческому толкованию понятия „нужда“!
Этот отказ уже не будет регулироваться как и прежде, когда за отказ от работы пособие может быть сначала сокращено на 30%, затем на 60%, а затем только на 100%, но сокращение может в самом прямом смысле этого слова составлять от 0% до 100%. Каково же было историческое значение законов социального государства? Защитить людей от эксплуатации на капиталистическом рынке труда? Мы далеки от этого. Сегодня, наоборот, речь идет именно о принуждении людей к труду на этом рынке, и правила Федерального конституционного суда этого не изменило.
Откуда куда?
Каким образом в действительности были рассмотрены санкции, вынесенные Федеральным конституционным судом и какие выводы можно сделать из этого решения в будущем?
Без Ральфа Боеса и его упорства в сопротивлении Харц-IV это решение, безусловно, не было бы достигнуто. Уже в 2011 году он начал отказываться от выхода на рынок труда, написав пламенное письмо: „С сегодняшнего дня я открыто сопротивляюсь любому навязыванию государством предложения работы, которое мне кажется бессмысленным, или соблюдению бессмысленных правил, навязанных мне офисом. Я также отвергаю всячески фиксацию на „оплачиваемой работе“, которая уже давно оказалась иллюзорной“. Это, в основном, открыло путь для судебного разбирательства из-за того, что к нему последовательно применялись 100% санкции. Наконец, было профинансировано и составлено и опубликовано юридическое заключение по данному маневру, наиболее четко показывающее неконституционность санкций. Но в судебных процессах над Ральфом Боесом все судьи отказались передавать их в Федеральный конституционный суд. Однако житель Эрфурта, подвергшийся санкциям, также воспользовался этим образцовым судебным процессом и подал его в Социальный суд Готы, который в итоге представил законопроект судье. Прошло шесть лет с момента подготовки заключения экспертов до вынесения решения. Даже в конце концов, федеральное правительство попыталось предотвратить судебное разбирательство в Федеральном конституционном суде, позволив юридической фирме найти формальную ошибку в том, что Социальный суд Гота, вероятно, использовал не свой собственный приговор, а проект базового дохода от Интернета по инициативе граждан. (см. комментарии по слушанию, Канзлей Редекер/Селлер/Дахс)
Подводя итог: это решение имеет большой успех для всех безработных, которые готовы работать и которым также могут помешать интегрироваться в трудовую жизнь из-за болезни или социальных трудностей.
В связи с этим это смягчает огромные страдания, которые причиняются бессмысленно и незаконно вот уже более 15 лет.
Необходимо задать вопрос о том, кто должен быть привлечен к ответственности? Как можно возместить ущерб нанесенный миллионам людей?
Но обществу, безусловно, понадобится некоторое время, чтобы признать это. Безработица по-прежнему является серьезной моральной стигмой и рассматривается как самопричененная.
Но суд открывает возможность переосмыслить наше общество. Для этого нам осталось бы только серьезно отнестись к гарантированным фундаментальным правам, которые Федеральный конституционный суд, несмотря на собственные противоречия в постановлении, очень четко подчеркнул: Основные права недоступны и не связаны с авансовым платежом. Каждый человек имеет право на достойное существование и не обязан его сначала заслуживать.
Сегодня Федеральный конституционный суд по-прежнему выносит непоследовательные суждения на основании устаревшей трудовой этики. Но семя посеяно, чтобы в какой-то момент преодолеть оговорки, которые стоят на пути общества, основанного на доверии, свободе личности, самоопределении и концепции трудоустройства, не для себя как такового, а на удовлетворение потребностей рабочего. Это требует нового понимания трудоустройства и недоступного права на достойную жизнь. Федеральный конституционный суд уже значительно усилил последнее. Первое все еще остается незавершенным.
Поэтому все жалобы Ральфа Боеса содержат не только вышеупомянутое юридическое заключение, которое в настоящее время рассматривается в Карлсруэ, но и первое требование представить в Федеральном конституционном суде следующий вопрос:
Является ли представленная Центром занятости ПОНЯТИЕ РАБОТЫ и определение „интереса широкой общественности“, в котором Центр занятости измеряет ценность труда, справедливым по отношению к характеру труда, его истинной пользе для общества, уважению человеческого достоинства и праву на свободное развитие личности?
Продвижение этого вопроса будет завтрашней задачей. Даже если это не принесет никакой выгоды. Но в этом есть смысл!
+++
Спасибо автору за право публикации статьи.
+++
Источник изображения: nitpicker/ shutterstock
+++
KenFM стремится к широкому спектру мнений. Тематические статьи и выступления гостей не обязательно должны отражать редакционную точку зрения.
+++
Тебе нравится наша программа? Информацию о вариантах поддержки можно найти здесь: https://kenfm.de/support/kenfm-unterstuetzen/
+++
Теперь ты также можешь поддерживать нас с помощью Bitcoin.
BitCoin Адрес: 18FpEnH1Dh83GXXGpRNqSoW5TL1z1z1PZgZK
Kommentare (0)